Непосредственно самописец, в общем-то, прибор нехитрый: он представляет собой массив микросхем флеш-памяти и контроллер и принципиально мало чем отличается от SSD-накопителя в вашем ноутбуке. Правда, флеш-память используется в самописцах относительно недавно, и в воздухе сейчас множество самолетов, оборудованных более старыми моделями, в которых используется магнитная запись - на ленту, как в магнитофонах, либо на проволоку, как в самых первых магнитофонах: проволока прочнее ленты, а значит, надежнее.
Главное же - всю эту начинку как следует защитить: полностью герметичный корпус делается из титана или высокопрочной стали, внутри находится мощный слой теплоизоляции и демпфирующих материалов. По информации сайт, существует специальный стандарт FAA TSO C123b/C124b, которому соответствуют современные самописцы: данные должны оставаться сохранными при перегрузках в 3400G в течение 6,5 мс (падение с любой высоты), полный охват огнем в течение 30 минут (пожар от воспламенения топлива при столкновении самолета с землей) и нахождении на глубине 6 км в течение месяца (при падении самолета в воду в любой точке Мирового океана, кроме впадин, вероятность попасть в которые статистически мала).
Кстати, что касается падения в воду: самописцы оснащаются ультразвуковыми маяками, включающимися при контакте с водой. Маяк излучает сигнал на частоте 37 500 Гц, и, запеленговав этот сигнал, самописец легко найти на дне, откуда его извлекают водолазы или дистанционно управляемые роботы для подводных работ. На земле самописец найти также несложно: обнаружив обломки самолета и зная места размещения самописцев, достаточно, по сути, просто оглядеться вокруг.
На корпусе обязательно имеется надпись «Flight Recorder. Do not open» на английском языке. Часто имеется такая же надпись на французском; могут иметься надписи на других языках.
Где располагаются ящики?
В самолете «черные ящики» располагаются, как правило, в хвостовой части фюзеляжа, которая статистически меньше и реже всего повреждается при авариях, так как удар принимает на себя обычно передняя часть. Самописцев на борту несколько - так уж заведено в авиации, что все системы резервируются: вероятность того, что ни один из них не удастся обнаружить, а на обнаруженных будут испорчены данные - минимальна.
При этом самописцы различаются еще и по записываемым в них данным..
Аварийные самописцы, которые и ищут после катастроф, бывают параметрическими (FDR) и речевыми (CVR).
Речевой самописец сохраняет помимо переговоров экипажей и диспетчеров также окружающие звуки (всего 4 канала, продолжительность записи - последние 2 часа), а параметрические записывают информацию с различных датчиков - начиная от координат, курса, скоростей и тангажа и заканчивая оборотами каждого из двигателей. Каждый из параметров записывается несколько раз в секунду, а при быстром изменении частота записи возрастает. Запись ведется циклично, как в автомобильных видеорегистраторах: новые данные затирают наиболее старые. При этом длительность цикла составляет 17-25 часов, то есть ее гарантированно хватит на любой полет.
Речевые и параметрические самописцы могут быть объединены в один, однако в любом случае записи имеют точную привязку ко времени. Между тем параметрические самописцы фиксируют далеко не все параметры полета (хотя сейчас их как минимум 88, а совсем недавно, до 2002 года, было только 29), а только те из них, которые могут пригодиться при расследовании катастроф. Полные же «логи» (2 000 параметров) происходящего на борту фиксируют эксплуатационные самописцы: их данные используются для анализа действий пилотов, ремонта и обслуживания самолета и т. п. - они не имеют защиты, и после катастрофы данные с них уже не получить.
Как расшифровать черный ящик?
Необходимость расшифровки данных с черных ящиков - это такой же миф, как то, что ящики черные.
Дело в том, что данные никак не шифруются, и слово «расшифровка» здесь используется в том же значении, что у журналистов расшифровка записи интервью. Журналист слушает диктофон и пишет текст, а комиссия экспертов считывает данные с носителя, обрабатывает их и записывает в удобном для анализа и восприятия виде. То есть никакого шифрования нет: данные можно прочитать в любом аэропорту, защиты данных от чужих глаз не предусмотрено. А поскольку черные ящики предназначены для анализа причин авиакатастроф с целью снижения числа катастроф в дальнейшем, то какой-то специальной защиты от модификации данных нет. В конце концов, если истинные причины катастрофы требуется замолчать или исказить по политическим или еще каким-то причинам, то всегда можно заявить о сильных повреждениях самописцев и невозможности считать все данные.
источник на англ. - Encylopedia Britannica
Правда, при повреждениях (а они не так уж редки - примерно треть всех катастроф) все равно данные можно восстановить - и фрагменты ленты склеиваются, а также обрабатываются специальным составом, и уцелевшим микросхемам подпаивают контакты, чтобы подключить их к считывателю: процесс сложный, он проходит в специальных лабораториях и может затянуться.
Корреспондент «МК» узнал, что обычно говорят пилоты перед катастрофой и почему восстанавливать ленты самописцев доверяют только женщинам
17 ноября при заходе на посадку разбился «Боинг-737» авиакомпании «Татарстан». Все летевшие в самолете пассажиры и члены экипажа погибли. Единственными свидетелями того, что заставило пилотов бросить лайнер в смертельный штопор, являются «черные ящики». Но и они иногда молчат.
Речевой самописец с разбившегося в Казани борта искали несколько дней: от удара о землю накопитель вылетел из записывающего устройства. Он оказался сильно поврежден. Смогут ли эксперты полностью воссоздать переговоры пилотов? В каких ситуациях информацию с бортового регистратора получить невозможно? И зачем при расшифровке речевых самописцев специалисты обращаются за помощью в Институт криминалистики? Чтобы понять, как расшифровывают «черные ящики», корреспондент «МК» отправился в Научно-исследовательский центр эксплуатации и ремонта авиационной техники Минобороны, где уже на протяжении семидесяти лет занимаются расследованием авиакатастроф. Но если в МАКе имеют дело с «гражданскими» самописцами, сюда попадают «черные ящики» с военных бортов. Впрочем, принцип расшифровки и восстановления данных в обоих ведомствах идентичен.
На проходной этого кирпичного здания на окраине Люберец нет таблички с названием предприятия — лишь скромная надпись: «Бюро пропусков». Нет на стене и указателя с номером дома. Но еще в советские времена местные жители знали, с чем приходится иметь дело работающим здесь специалистам. Неслучайно за НИЦ ЭРАТ уже давно закрепилось неофициальное название: НИИ «черных ящиков».
Здесь расследовали гибель Гагарина, выясняли причину падения транспортного Ан-124 на жилые дома под Иркутском в декабре 1997-го. Сейчас здесь разбираются в причине гибели казахского МиГ-31, вертолета Ка-52, напугавшего несколько месяцев назад жителей московского Жулебина.
— На самом деле «черные ящики» — лишь винтик в механизме расследования авиапроисшествий, прелюдия. В нашем центре исследуют все агрегаты упавших самолетов. Но именно «черные ящики» подсказывают специалистам направление, в котором нужно двигаться, — говорит ведущий научный сотрудник НИЦ ЭРАТ Юрий Попов. — Поэтому именно с изучения показаний регистраторов начинается расследование любой авиакатастрофы.
В огне не горит и в воде не тонет
На стенде лаборатории исследования речевой информации в ряд выставлены «черные ящики» — оранжевые сферы, капсулы, цилиндры. Идеально гладкие, с выведенными на ярких боках надписями: «Аварийный самописец. Не вскрывать».
Рядом — аналогичные, но привезенные с мест авиакатастроф. После падения с многокилометровой высоты и нескольких часов в очаге пожара титановая броня толщиной в пару сантиметров сжалась и треснула — будто брошенная в огонь консервная банка. Искореженные, с покрытыми сажей боками — такими регистраторы находят среди обломков разбившихся самолетов.
— Понятно, что оранжевая сфера — лишь панцирь для самого прибора. Регистратор располагается внутри, — ведущий научный сотрудник НИЦ ЭРАТ Василий Свинцов подходит к металлическому оранжевому шару, отворачивает винты, поднимает крышку. Во вскрытом состоянии контейнер становится похож на кастрюлю или скороварку. Кстати, ассоциации с кухонной утварью возникли не только у корреспондента «МК». На авиационном сленге этот тип регистраторов уже давно окрестили «горшками».
Броню для самописцев отливают из титана или сверхпрочной стали. Полость между корпусом и механической начинкой заполняют специальным пластиком.
Так выглядят твердотельные регистраторы: плата (4) защищена собственной броней (3), которая помещается в титановый корпус (1, 2).
— При попадании в огонь этот материал вспенивается, обеспечивая защиту от высокой температуры. Раньше для этих же целей использовали огнеупорный асбест, — объясняет Василий Петрович.
На самом деле шаровидную форму имеют только первые из массово производимых в СССР бортовых систем регистрации — именно так на языке авиаторов называют «черные ящики».
— Почему-то считалось, что именно такая конструкция обеспечивает прибору наибольшую прочность. На практике это не подтвердилось: больше чем в половине случаев после серьезного авиапроисшествия такой бронеколпак раскалывался на части, как яичная скорлупа. Понятно, что и пленка внутри не сохранялась. Сейчас от них постепенно отказываются. Из гражданских бортов такие установлены лишь на Ту-134, из военных — на Ан-12, Ан-22, некоторых моделях вертолетов.
Броня современных регистраторов имеет форму цилиндра, капсулы или даже параллелепипеда.
— Модификаций огромное количество. Каждый производитель разрабатывает форму исходя из места, где регистратор будет установлен. Например, первое поколение иностранных было выполнено в форме таблетки, затем ввели модели в виде буханки дарницкого хлеба. Сейчас все чаще их помещают в цилиндрический корпус, — объясняет ведущий научный сотрудник НИЦ ЭРАТ Юрий Попов. — Броня используемых в наши дни самописцев уже в разы прочнее: после перехода на флеш-носители, которые занимают меньше места, появилась возможность больший объем отдать под бронезащиту.
Современные регистраторы способны в течение часа находиться в огне при температуре 1100 градусов. Они спокойно пролежат больше месяца в воде на шестикилометровой глубине. Корпусу нипочем удар падающего груза весом в 226 килограммов с наконечником диаметром всего в шесть миллиметров.
Но и этого недостаточно. Недавняя катастрофа в Казани — лишнее тому подтверждение.
Почему же оранжевые сферы и цилиндры окрестили «черными ящиками»? Версий существует несколько.
— Возможно, название перекочевало из кибернетики, где это понятие обозначает объект, внутреннее устройство которого неизвестно. Кроме того, в первых моделях регистраторов информация сохранялась на фотопленке. Чтобы не засветить носитель, детали прибора были окрашены в черный цвет, — перечисляет версии Юрий Васильевич. — Но скорее всего так регистраторы назвали журналисты. Увидев покрытый сажей и извлеченный из кожуха самописец, кто-то из репортеров придумал для прибора простой и образный эвфемизм.
Речевой самописец с магнитной лентой.
Что же скрывается под титановым панцирем? Существует два типа самописцев — параметрические и речевые. Первые регистрируют показания всех систем воздушного судна, начиная от скорости-высоты и заканчивая давлением в двигателе и положением закрылков. Сейчас в этом списке более тысячи параметров. Речевой же самописец по сути представляет собой магнитофон и записывает все переговоры в кабине воздушного судна — как между членами экипажа, так и с наземными службами.
Большинство современных лайнеров оснащены цифровыми регистраторами. Информацию они сохраняют на твердотельном накопителе, или, проще говоря, флеш-карте.
— Если аналоговые регистраторы представляли собой два разных устройства, один из которых устанавливали в хвостовой части судна, другой — в кабине пилотов, то современные технологии позволяют писать параметрическую и речевую информацию на один носитель, — объясняет Юрий Васильевич. — Впрочем, даже в этом случае на один борт устанавливают два устройства: основное и резервное.
В скором времени на твердотельные регистраторы должны перейти все гражданские суда — этого требует Международная организация гражданской авиации, ИКАО.
Но еще как минимум лет пять аналоговые регистраторы останутся в строю.
— Запись в них ведется на тончайшую стальную проволоку, диаметром всего пять сотых миллиметра, или же на магнитную ленту, — объясняет Юрий Попов. — Из военных такими оснащены Ан-24, Ан-26, штурмовики Су-25, бомбардировщики Ту-95. В гражданской авиации такие самописцы остались на Ту-134, Ту-154. Поэтому экспертам и нашего института, и МАКа приходится иметь дело с двумя типами устройств.
Сам Юрий Васильевич успел поработать как с военными «черными ящиками», так и с гражданскими. В течение пяти лет он возглавлял отдел параметрической и звуковой обработки информации в МАКе. Но, поработав на «гражданке», решил вернуться в военный институт, откуда ушел в середине двухтысячных.
— Юрий Васильевич, а технология расшифровки информации у вас и в МАКе отличается?
— По большому счету нет. Но экспертам Авиационного комитета все же больше приходится иметь дело с твердотельными накопителями.
Откуда у регистратора растет борода?
К тому моменту, как из новостей мы узнаём об очередной авиакатастрофе, в военном или гражданском ведомстве уже сформирована комиссия по ее расследованию. Каждому происшествию в воздухе присваивается определенный шифр.
— Некритичный отказ техники обозначается буквами АВ. Аббревиатура АВС говорит о том, что авиапроисшествие срочное, с человеческими жертвами или потерей воздушного судна, — растолковывает использующуюся у военных терминологию Василий Свинцов. — Буквы же АВЛ напротив оперативного задания означают, что на место крушения отправляют летающую лабораторию.
Юрий Попов разбирает одну из первых моделей «черных ящиков».
Кстати, таким бортом располагает только этот институт. Вылететь к месту катастрофы (на авиационном сленге — «на яму») специалисты могут в любое время дня и ночи. Но необходимость в этом есть не всегда.
— Если «черные ящики» не повреждены, получить данные с них можно в ближайшей к месту аварии авиационной части. Там же их могут расшифровать, — объясняет Василий Петрович.
В лаборатории НИЦ ЭРАТ накопители попадают лишь с сильными повреждениями.
— Вот посмотрите, с какими записями нам приходится иметь дело, — Василий Петрович показывает комки проволоки, внешне напоминающие мочалку. — Мы эти мотки называем бородой. И это счастье, если пленка всего лишь спутана, а не разорвана на десятки отрезков…
Для перевозки поврежденного носителя информации разработан специальный футляр. Но зачастую на месте трагедии его не оказывается. Не раз ценнейшие записи доставляли экспертам в обычных коробках или дорожных сумках.
Но самого большого внимания требуют «черные ящики», извлеченные с морского дна.
— Регистратор может месяц пролежать под водой. Но стоит только извлечь из него запись не в лабораторных условиях — и расшифровке она скорее всего уже не поддастся. Такие регистраторы доставляют к нам в емкости с той водой, в которой его нашли, — объясняет Василий Свинцов.
— И часто вам приходится восстанавливать такие записи?
— Редко, но приходилось. Например, я занимался восстановлением самописцев южнокорейского «Боинга-737». В ночь на 1 сентября 1983 года этот борт, летевший из Нью-Йорка в Сеул, отклонился от курса, нарушил воздушное пространство СССР и был сбит нашим перехватчиком в районе Сахалина. Самописцы на дне Японского моря мы искали довольно долго. Отчасти потому, что просто не представляли, как могли выглядеть заграничные регистраторы. Помню, несколько раз из-под воды мы доставали обычные плееры… Когда же наконец обнаружили регистраторы, стало ясно, что запись речевой информации велась на обычную магнитную ленту. Ее мы прослушали на магнитофоне «Комета». Правда, чтобы дорожки на американской ленте совпали с дорожками на отечественном магнитофоне, пришлось подкладывать под магнитные головки лезвия.
Записи «лечат» керосином и паяльником
Процесс восстановления данных занимает от нескольких дней до нескольких месяцев. Причем проще всего «воскрешению» поддаются побывавшие в огне проволочные носители. Ватой, смоченной в обычном керосине, с них просто снимают копоть. Но восстановить запись можно лишь в том случае, если температура пламени не превышала 650 градусов.
— Десять градусов выше этой критической отметки — и запись будет утрачена безвозвратно. При такой температуре проволока просто размагничивается, — объясняет Василий Петрович. — Определить это мы можем на глаз: если «щечки» кассеты оплавлены, значит, на записи уже ничего не осталось.
Еще менее устойчива к воздействию высоких температур магнитная лента. Уже при 150 градусах начинает «закипать» верхний слой. Такая запись восстановлению не подлежит.
— Если же проволоку от удара разорвало на несколько отрезков, то их сперва наматывают на небольшие специальные устройства. Занимаются этим чаще всего женщины: работа настолько ювелирная, что грубыми мужскими пальцами ее не выполнить. К тому же только у представительниц слабого пола хватает терпения… — замечают эксперты.
Затем обрывки проволоки начинают связывать — начало одного с концом предыдущего.
— С отрезками короче двадцати сантиметров мы даже не работаем. Дело в том, что в эту длину как раз и умещаются 3-4 произнесенных человеком звука. Даже если бы мы попытались связывать такие кусочки, смысла фразы мы бы все равно не уловили. Получился бы набор звуков.
Порванную магнитную пленку «лечат» по той же методике, что и ленту в бытовых кассетах.
— Места разрыва просто склеиваются скотчем. Но воспроизвести такую пленку можно только один раз. Поэтому все записи мы переписываем на лабораторную кассету. Ее оставляем в архиве как средство объективного контроля.
Твердотельные накопители к механическим повреждениям более устойчивы. Главным образом из-за того, что помимо общей брони имеют еще и персональную оболочку. К тому же статичная система по определению надежнее. Но и они при падении с огромной высоты чаще всего повреждаются.
— Работы по восстановлению информации зависят от характера повреждений, — объясняет Юрий Попов. — В случае если плата сохранилась, ее извлекают из накопителя и устанавливают в другой. Если же плата повреждена, пытаются выпаять отдельные микросхемы и укрепить их на новую плату.
В конечном счете, независимо от того, имеют эксперты дело с аналоговым или цифровым регистратором, запись попадает в компьютер. С помощью специальной программы ее очищают от посторонних шумов — насколько это возможно. Но пройдет еще несколько дней, а то и недель, прежде чем стенограмма переговоров пилотов ляжет на стол следователя.
Василий Свинцов показывает, в каком состоянии к ним в лабораторию иногда поступает проволока с записями разговоров пилотов.
«Идеальный слух не нужен. Важнее — опыт...»
Казалось бы, что может быть проще: прослушал запись и перенес ее на бумагу. Но, даже расшифровывая лекцию или интервью, некоторые фрагменты порой приходится перематывать по нескольку раз: то собеседник перейдет на шепот, то завоет сигнализация припаркованной неподалеку машины. А теперь представьте обстановку в кабине пилотов за несколько минут до столкновения с землей: ревет аварийная сирена, кричат не своим голосом диспетчеры, матерятся пилоты…
И в этом гомоне экспертам нужно расслышать каждое слово.
— Давайте проведем эксперимент, — предлагают собеседники. — Мы вам дадим прослушать несколько минут записи речевика с горящего самолета. Потом сравним услышанное вами с протоколом стенограммы.
Чтобы было проще, мне даже обрисовали картину происшествия: при заходе на посадку самолет задел снежный бруствер на полосе. Удар был несильным, но его хватило, чтобы пробить топливный бак. Начался пожар. Но экипаж судна пока аварийной ситуации не заметил. Происходящее увидели лишь наземные службы.
Первые слова штурмана я услышала довольно четко: «Высота триста шестьдесят». Но уже следующая фраза утонула в скрежете ларингофона — такие же звуки издает сильно поцарапанная пластинка.
— Не поняли? А штурман всего лишь объявил высоту: триста полсотни, — перевел Василий Петрович.
Сквозь скрежет я расслышала еще пару фраз. «Что это было?» — спросил пилот. Видимо, он почувствовал удар.
Василий Петрович показывает мне протокол: время в нем указано вплоть до долей секунд.
Пилот (П): Я не понял, что у них на полосе?
Руководитель полетов (РП): Пожар, пожар.
П: Не понял...
РП: Выключай двигатели, выключай двигатели!
П: (неразборчиво)
РП: Покидай самолет, тормози, покидай самолет! Туши, сбрасывай...
Увидев, из какой какофонии экспертам удается вычленить слова, может показаться, что здесь работают люди с идеальным слухом. Им бы не в лаборатории трудиться, а в оркестровой яме Большого театра. Но, как выяснилось, слух при такой работе — не главное.
— Гораздо важнее знание авиационной терминологии. В МАКе мы даже проводили эксперимент: одну и ту же запись давали прослушать девушкам, имеющим музыкальное образование, и профессиональным летчикам. Нетрудно представить, что дамы, хоть и обладали идеальным слухом, не расшифровали почти ничего, — вспоминает Юрий Попов.
Но порой и эксперты бессильны. В сложных случаях им на помощь приходят лингвисты.
— Помню, во время расшифровки одной из записей мы никак не могли понять последние слова пилота. А ведь это ключевой момент. Запись пришлось отправлять в Институт криминалистики, где работают одни из лучших лингвистов, — вспоминает Василий Петрович. — Результатов ждали месяц. Когда же протокол наконец пришел к нам, оказалось, что последними словами пилота была нецензурная брань…
— А догадаться по созвучию специалисты не могут?
— Нет, нужно расслышать каждое слово. В некоторых случаях оно может быть ключом к дальнейшему расследованию. Если же эксперты будут искать созвучия, над каждым из них нужно ставить еще одного специалиста, который бы проверял догадки коллеги. Хотя иногда так и делается: в спорных ситуациях запись прослушивают сразу несколько специалистов. Потом выбирают совпавший у большинства вариант, — рассказывает Попов.
Понять смысл сказанного мало. Нужно еще и безошибочно определить, кому из членов экипажа принадлежит тот или иной речевой фрагмент.
— Обычно с этой целью в лабораторию приглашают людей, которые имели опыт общения с экипажем. Причем обязательно по самолетному переговорному устройству. Близкие родственники и друзья тут не помогут: СПУ сильно искажает голос, — рассказывает Василий Свинцов.
Но в момент развития аварийной ситуации эмоциональная напряженность речи столь высока, что «плывут» все ее характеристики: меняется тембр, тональность… Иногда диспетчер просто не узнает голос пилота. Плюс к этому одной частотой могут пользоваться сразу несколько бортов. Поэтому в НИЦ ЭРАТ был разработан уникальный метод идентификации «абонентов».
— Чтобы выйти на связь, нужно нажать тангенту — кнопку переключения с приема на передачу. В эфире звучит щелчок, после которого человек может говорить. Если этот щелчок расшифровать на осциллографе, выясняется, что кривая каждого устройства уникальна — как отпечатки пальцев у человека. По кривой тангенты мы можем безошибочно определить, кому принадлежит данный речевой фрагмент, — объясняет Василий Свинцов. — Кстати, эту технологию мы передали в МАК.
— Информацию с какого регистратора проще расшифровать: параметрического или речевого?
— Конечно, параметрического, — уверенно говорит Юрий Попов, поработавший с двумя типами устройств. — Эксперту лишь нужно перенести информацию в компьютер, программа же сделает все за тебя. Данные в итоге выходят в виде графиков. В идентификации речи пока без человека не обойтись. Но работать с речевыми регистраторами сложно еще и с психологической точки зрения. По сотне раз слышать последние слова пилотов не каждый может. К этому нужно привыкнуть.
— А что обычно экипаж говорит за секунду до столкновения с землей? Считается, что они обращаются к семье, близким...
— Это все выдумки. Обычно ругаются. Грубо...
Как устроен "черный ящик"
Понять, по какой причине произошло крушение самолета Ан-148 в Подмосковье, помогут черные ящики. Что это такое, какого они цвета на самом деле и почему они не разбиваются вместе с самолетом, выяснило .
Что такое черный ящик в самолете?
Такое название получили бортовые регистраторы — устройства, которые записывают параметры работы всех систем самолета на протяжении всего полета, а также переговоры экипажа. На самом деле черные ящики устанавливают не только на самолетах, но и на железнодорожном и водном транспорте. Если вдруг случается какое-либо ЧП, данные бортовых регистраторов помогают выяснить причины происшествия.
Какого цвета черные ящики на самом деле?
На самом деле так называемые черные ящики имеют яркий оранжевый или красный цвет. Именно этот оттенок легче всего обнаружить среди обломков. Более того, "ящики" и форму имеют совсем не ящика, а шара или цилиндра.
Название "черный ящик" это устройство получило из-за его сверхсекретности: первые самописцы могли обслуживать только специальные сотрудники. Все детали были строго засекречены. Такие меры были приняты для того, чтобы обеспечить максимальную объективность при расследовании катастроф.
Почему черный ящик не разрушается вместе с самолетом?
Дело в том, что эти приборы производят из титановых сплавов. Снаружи они покрыты слоем асбеста. В результате получается высокопрочный и жароустойчивый материал.
Чтобы легче было обнаружить бортовые самописцы, в них встраивают радиомаяки и акустические звукоизлучатели. В случае аварии они автоматически включаются.
И все-таки иногда ящики разрушаются. Однако они так устроены, что можно восстановить хотя бы часть информации.
Как устроены черные ящики?
Запись всех данных ведется на флеш-накопители (в современных моделях) либо на магнитные носители (металлическая проволока или магнитная лента). Затем эту информацию можно считать и расшифровать. Кстати, понятие "расшифровать" используется в значении "списать" или "считать" — то есть перевести данные в текст. На самом деле никакой защиты данных от посторонних в черных ящиках не имеется, ведь предназначены они в первую очередь для того, чтобы понять причины катастроф и снизить их количество, а не для того, чтобы утаить данные.
Сколько черных ящиков в самолете и какие они?
Существует два вида бортовых регистраторов: эксплуатационный и аварийный. Эксплуатационный нужен для того, чтобы наземный персонал мог контролировать действия экипажа. Как правило, он не имеет особой защиты и потому часто разрушается. Он располагается в кабине пилотов. Аварийный регистратор, как следует из названия, используют при расследовании катастроф. Надежную защиту имеет как раз он. Этот самописец расположен в хвостовой части самолета. Обычно в лайнере несколько черных ящиков. Предполагается, что в случае катастрофы уцелеет хотя бы один.
Причиной катастрофы, отмечается, стала .
Ростов-на-Дону, 2016
Катастрофа, в которой погибло 62 человека - 55 пассажиров и 7 членов экипажа, - произошла в ночь на 19 марта 2016 года. Самолёт, пытаясь совершить повторную посадку после ухода на второй круг, ушёл в штопор. Причиной энергичного снижения "боинга" компании Flydubai стали одновременная отдача штурвала "от себя" и отклонение стабилизатора на пикирование. Решение отказаться от приземления и уйти ещё на один круг пилоты приняли на высоте 220 м. Самолёт в это время управлялся в ручном режиме.
Внуково, 2014
20 октября 2014 года в московском аэропорту Внуково при разбеге самолёт столкнулся с аэродромной снегоуборочной машиной, в результате чего произошло разрушение и возгорание воздушного судна. На борту было четыре гражданина Франции, в том числе главный управляющий крупной нефтегазовой компанией Total Кристоф де Маржери. Все они погибли. Авиакатастрофа стала следствием целого ряда нарушений, заявили в МАК.
Ярославль, 2011
Авиалайнер Як-42Д совершал международный чартерный рейс из Ярославля в Минск (Белоруссия). На его борту находился хоккейный клуб "Локомотив". В простых метеоусловиях самолёт начал разбег по взлётно-посадочной полосе ярославского аэропорта Туношна. Во время разбега самолёт выкатился за пределы ВПП, взлёт он произвёл с грунта в 400 метрах за её торцом. Полёт длился несколько секунд: лайнер набрал высоту не более 5–6 метров, затем столкнулся с радиомаяком, врезался в землю и взорвался. Погибло 44 человека. Непосредственной причиной катастрофы были названы нажатия кем-то из пилотов на тормозные педали во время разбега самолёта.
Пермь, 2008
14 сентября 2008 года авиалайнер Boeing 737-505 совершал пассажирский рейс по маршруту Москва - Пермь, но при заходе на посадку, не долетев приблизительно 11 километров до пермского аэропорта Большое Савино, лайнер рухнул на землю и полностью разрушился. Погибли все находившиеся на его борту 88 человек. Причинами катастрофы стали "отсутствие взаимодействия в экипаже и недостатки всей системы его подготовки к полётам".
Донецк, 2006
22 августа 2006 года авиалайнер Ту-154М российской авиакомпании "Пулково" выполнял плановый пассажирский рейс из Анапы в Санкт-Петербург. Пытаясь облететь грозу в районе Донецка, борт забрался на высоту, не предусмотренную руководством по эксплуатации самолёта. Далее лайнер попал в ситуацию, которую пилоты называют "подхват": поднимающийся поток тёплого воздуха задрал нос самолёта, а приборы при этом не показали никакого изменения скорости. Воздушный поток, как на лифте, за секунды подбросил Ту-154 на 800 метров. Двигатели не смогли поддержать самолёт на такой высоте, и он, потеряв скорость, свалился в плоский штопор. В катастрофе погибли все находившиеся на борту 160 пассажиров и 10 членов экипажа.
Иркутск, 2001
4 июля 2001 года ночью на подлёте к Иркутску разбился авиалайнер Ту-154 авиакомпании "Владивосток-авиа". Рейс следовал из Екатеринбурга во Владивосток с промежуточной посадкой в Иркутске. Пилоты выполняли манёвр разворота и захода на посадку, когда авиалайнер неожиданно развернуло на 180 градусов, самолёт начал падать. Причиной аварии стало то, что при заходе на посадку экипаж не смог выдерживать установленную высоту в 850 метров. Чтобы исправить ошибку, второй пилот потянул штурвал на себя. Неправильные действия командира лишь усугубили эту ситуацию, в результате самолёт полностью потерял управление и разбился. Погибло 144 человека.
Повторяю вопрос. Что такое черный ящик самолета ? Попробую пошутить и отвечу: ничего… 🙂 И, строго говоря, ответ правильный. Потому что, во-первых, не черный, а, во-вторых часто даже и не ящик. Слушая какой-нибудь телевизионный репортаж о тяжелом летном происшествии, можно услышать что-то типа «ведутся поиски черных ящиков» . Что-то замысловатое и таинственное.
Аварийный регистратор полётных данных системы МСРП-12-96
На самом деле никакой тайны. На каждом современном летательном аппарате имеются технические средства объективного контроля – СОК. Обычно это бортовое устройство регистрации (БУР), которое фиксирует и сохраняет полетную информацию и бортовой магнитофон (БМ), записывающий переговоры зкипажа. Вся эта информация используется для оценки действий экипажа во время выполнения полетного задания, для контроля и диагностики работы систем самолета и, в случае какого-либо летного происшествия, для помощи в поиске причин, приведших к этому происшествию. БУР – это комплекс электронных блоков и кабелей. Один из этих блоков обязательно является накопителем полетных данных. Вот этот самый накопитель и есть таинственный черный ящик самолета. Если говорят о черных ящиках во множественном числе, то обычно имеется ввиду еще накопитель бортового магнитофона. «Черный ящик» на самом деле окрашен в ярко оранжевый цвет. Делается это для того, чтобы в случае аварии и разрушения летательного аппарата он был визуально заметен. Для облегчения поисков в блоки даже часто встраиваются радиомаячки. Устанавливается накопитель чаще всего в хвостовой части самолета или даже в киле. Это сделано для того, чтобы по возможности избежать повреждений, ведь киль, например, часто при авариях остается малоповрежденным. Сам электронный блок обычно помещается в титановый бронекорпус, с использованием специальной термоизоляции, которая позволяет ему находиться при температуре 1100 градусов Цельсия 30-40 минут без внутренних повреждений.
пример цилиндрического накопителя данных
Оранжевая краска, кстати, тоже жаропрочная. Форма корпуса обычно цилиндрическая или шарообразная, если конечно это позволяет конструкция. Черный ящик самолета (вертолета) на самом деле очень полезный с практической точки зрения агрегат. А ведь еще не так давно летательные аппараты строились без них. Во время Отечественной войны в Советском Союзе стали появляться самолеты на которых регистрировались по два-три параметра, Однако бурное распространение БУР началось в первой половине 60-х годов прошлого века в зарубежной гражданской авиации. В СССР этим вопросом плотно занялись начиная с 1970 года после вступления в ИКАО. А произошло это потому, что по нормам ИКАО полет на международных линиях без средств объективного контроля запрещен. Первым государством законодательно закрепившим обязательность установки этой системы на все самолеты стала Австралия и именно австралийский ученый Дэвид Уоррен считается ее изобретателем.
Дэвид Уоррен, изобретатель "черного ящика"
Системы постоянно совершенствуются. На старых летатательных аппаратах стояли БУР, в которых параметры записывались чернилами по бумажной ленте. Понятно, какое тут могло быть качество и сохранность. Потом носителем информации стала фотопленка, а накопитель был по сути дела шлейфовым осциллографом. Сейчас в основном используются магнитные накопители. Информация здесь записывается в цифровом виде, а носителем является магнитная лента или специальная проволока. Появляются уже и регистраторы нового поколения с твердотельным носителем информации. Это обеспечивает еще большую сохранность и качество. Растут также и возможности по количеству фиксируемых параметров. Если система САРПП-12 могла регистрировать только 12 параметров, МСРП-64 соответственно 64, то ТЕСТЕР-У3 уже 256. Таким образом черный ящик самолета (а также вертолета и любого другого летательного аппарата) – это ярко-оранжевый часто цилиндрический или шарообразный агрегат. Служит вовсе не для сохранения тай ны, а как раз для ее раскрытия. Опять имеем несоответствие в :-). Да и ладно… В этой ситуации важно, чтобы этому ящику как можно реже приходилось выполнять свои аварийные задачи…
Фотографии кликабельны.
